---Особняк Анны де Лавальер.
Девушка была весела и задорна, ведь ночь явно обещала быть веселой, а это, конечно гораздо лучше, чем, если бы она, как и полагает благонравной девушке, провела ее в постели. А какой может случиться скандал, если ее благовоспитанную, невинную и благородную девушку застукают в таверне с каким-то неизвестным мужчиной! Будет весело... А повод посмеяться для Мелиссы все лучше, чем какой-нибудь жирный и старый жених, которого ей, безусловно, предоставит тетя в ближайшее же время.
Она взяла Луиса под руку, и парочка направилась в город, искать ночных развлечений, безусловно, в самых злачный районах Парижа.
«Развлечения» не заставили себя ждать. В ближайшем же темном переулке дорогу парочке преградила банда верзил, которые явно уже представляли на какую сумму можно разорить этих двоих.
Платок упал с головы Мелиссы и в глазах этих здоровенных мерзавцев загорелась плохо скрываемая похоть. Девушка поняла, что одного она уже лишилась точно, а именно: дорого шелкового платка, а сейчас может потерять еще и чисть, а может и жизнь.
-Господа хорошие, - обратился к Луису и Мелиссе один из бандитов,- мы бедные люди... Не поможете ли вам нам парой золотых луидоров.
Девушка побледнела и обменялась с Луисом понимающими взглядами. Глаза молодого человека говорили: «беги отсюда, я их задержу». Мелисса секунду колебалась, а потом, глубоко вдохнув воздуха, быстро ринулась с улицы, не оглядываясь назад, в совершенно иную сторону, чем ее особняк...
Когда она наконец-то остановилась, чтобы отдышаться то осознала, что погони за ней нет, а также и то, что она заблудилась и не имеет ни малейшего понятия, ни где находиться, ни как оказаться дома. А ведь вполне возможно, что уже за следующим углом скрывается такая же банда, от которой она только что убежала. Причем сейчас рядом уже нет Луиса, который мог бы ей помочь, к тому же девушка очень переживала за молодого человека...

Мелисса уже почти успокоилась и ей в голову пришла оригинальная идея, которая могла прийти в голову только особе вроде нее. Девушка не нашла ничего лучше, как добраться до трактира и там сообщить, что на нее и ее друга напали бандиты и была уверена, что мужчины которые там будут находиться из-за ее красоты мгновенно кинуться спасать Луиса.
О том, что мужчины посещающие трактиры обычно ничем не многим отличаются от встреченных ими в подворотне Мелиссе в голову почему-то не приходило. Также она не подумала и о том, что по дороге в трактир на нее могут напасть и как минимум ограбить, а как максимум еще и изнасиловать, затем продав в публичный дом. Однако проблемы не заставили себя долго ждать и на темной улице ночного Парижа...
Из ближайшей полутемной подворотни на нее практически налетел молодой человек, который тоже не боялся разгуливать по ночному городу, а, следовательно, на девяносто процентов был бандитом. Мелиссу, правда удивило, что он один, но потом девушка рассудила, что его сообщники, должно быть, прячутся поблизости.
- Хорошая ночь, госпожа. Вы не подскажете...-неожиданно бодро, начал молодой бандит обращаясь к юной Антике, которая для обычной проститутки или бродяжке (те не боялись вылезать по ночам из своих нор) выглядела необычайно свежо и нарядно, хоть и не броско одета. Потом, увидев бледность ее лица, испуганные, широко-распахнутые зеленые глаза и тяжелое дыхание, воскликнул.- Мадемуазель, что с вами?!
Плохо осознавая действительность происходящего, Антика с тоской вспомнила деревню, где могла ночами бегать по лесу и деревне не переживая о том, что на нее нападут бандиты. Девушка прижалась спиной к стене и, смотря на молодого человека, проговорила тихим голосом:
-Я гуляла... С другом... По городу... И на нас напали бандиты... Я убежала и заблудилась.

Молодой человек видимо понял, что своим видом вызывает у Мелиссы только страх, а никак не желание отвечать на вопросы откинул капюшон, продемонстрировав девушке свое лицо.
На первый взгляд и лицо у него было молодое, с правильными, хоть и резкими чертами лица.
Кожа лица очень бледная, словно у вампира, россказни, о которых девушка слышала от своей бабки. Те промышляли тем, что по ночам вставали из могил и пили кровь невинных красивых девушек, как например, таких как Мелисса. Это бабушка поспешила рассказать девушке, когда о ее ночных вылазках по ночам стало известно. Недооценила бабушка, цыганскую кровь, текущую в жилах девушки, ночные прогулки участились, так как Антика страстно желала, чтобы ее укусил такой вот вампир и сделал ее такой же... Холодной, смертельно опасной и свободной... Но вампир ей все так и не встречался.
Волосы у мужчины были пепельные, девушка разглядела еще и сутану. Священник... Слава Небесам! Эти девушек не грабили и не насиловали. Если это не какая-то улочка, то спасение уже близко...
Мужчина подтвердил мысли девушки, сообщив, что священник и не собирается причинить ей какой-либо вред.
Мелисса облегченно вздохнула, убрав с лица золотистую прядь волос, и сумела заставить себя очаровательно улыбнуться на его слова, о том, сможет ли он чем-то ей помочь, так как помощь ей была и в самом деле нужна.
-Нужно позвать кого-нибудь на помощь моему другу... Он ведь совсем один там...- Мелисса кинула печальный взгляд в сторону улиц и неожиданно поняла, что не сможет с уверенностью сказать, где именно оставила его.- Я понятия не имею, умеет ли он драться, а сама слишком испугалась... Я ведь знала его всего несколько часов. Да и самой мне к утру нужно быть дома... А я не знаю куда идти...

Мелисса слушала молодого человека и согласно кивала головой каждой его фразе. Он явно отличался рассудительным характером и спокойствием. Теми достоинствами, которыми сама девушка похвастать не могла. Порывистая, озорная, немного сумасшедшая она всегда расстраивала свою бабушку и гувернантку, которые тщетно пытались ей привить спокойствие, скромность и сдержанность - добродетели, которые юной аристократке должны были впитаться с кровью...
Однако природа, подарив ей, внешность отца, характер вместе с зелеными распутными глазами вручила материнский. Бешеный, горячий темперамент и непокорность, которая, совмещаемая с любовью к людям и умением врачевать травами вполне может отправить ее туда же, куда когда-то попали ее мать и отец, а именно: на костер.
-Я думаю, что нам и на самом деле стоит отправиться в этот самый трактир.- С секунду подумав ответила Мелисса де Лавальер.- Там могут быть люди, которые могут помочь моему другу. Я за него волнуюсь... Я думаю, что если я постараюсь, то вспомню дорогу. У меня есть чем с ним расплатиться...
Говорила Мелиса это очень уверенно, ведь у нее с собой был с десяток золотых монет, но когда до нее дошло, как могли прозвучать ее слова, то мгновенно залилась густой краской.
-То есть, я хочу сказать; у меня есть с собой золото... - После минутной паузы прибавила девушка, надеясь что, то как она покраснела, молодой священник не заметил. Его слова удивляли... Куда священник мог идти ночью? Уж, не в пыточные ли застенки инквизиции он отправился?
«- Если он инквизитор мне явно не повезло... Что ж, посмотрим, как он отреагирует на мое цыганское имя...» -приняла решение девушка,  представляться он будет не Мелиссой, а именно тем именем, которого она обычно избегала. Своего цыганского наследия...
Мужчина её опередил, и слегка склонив голову, представился первым:
- Да, мое имя Имбер де Салас. К вашим услугам, госпожа. - Очаровательная приставочка «де», указывала на его аристократическое происхождение, либо на то, что какими-то заслугами перед церковью за служение, он получил титул.
-Очень приятно, месье...- Проговорила девушка, подчеркнув свой акцент северянки, и сделала реверанс, которой говорил о том, что ее этому учили, и указывал на аристократическое воспитание.- А моё имя Антика...
Девушка подняла на него зеленые глаза цыганки, которые так не вязались с ее внешностью, тонкими чертами лица и богатой одеждой из хорошей ткани и внимательно посмотрела на него. Если он инквизитор, то придет в ужас...

Мелисса облегченно вздохнула.
Молодой человек, точнее Имбер, не выказал отчуждение или отвращение, услышав цыганское имя, второе имя девушки. Просто она боялась, что если назовет своё настоящее, а скорее более «светское» имя, то инквизитор вспомнит ее... Она вообще слышала, что у инквизиторов удивительно хорошая память на имена и фамилии тех, кого они сожгли. Даже поразительно как им удавалось это вспомнить, если она сотнями отправляли людей на смерть.
-На самом деле, - решилась рассказать Антика,- это имя дала мне мама... Она... Она умерла. А называют в обществе меня Мелисса де Лавальер, Антика имя которым я представляюсь не для всех. Просто я хотела проверить, не Инквизиция ли предстала передо мной в вашем лице... Простите, если оскорбила вас этим.
Девушка говорила прямо и просто, так как лукавить и крутить интриги - это искусство двора, обучена еще, к сожалению, не была. А может и к счастью...
Мелисса пошла за ним в темную подворотню, даже уже не думаю об опасностях, которые эти самые подворотни могли скрывать, и взяла руку священника. Ведь, если рядом Слуга Божий, опасностей быть не могло. Мелисса странным образом не любила церковь, ненавидя инквизиторов, но верила в Бога и уважала его служителей (конечно за исключением служителей Инквизиции, но это казалось ей некой отдельной религией. Религией пыток и костра).
- Но что, если не секрет, вы делаете в городе ночью? И кто ваш таинственный друг?.. Кстати говоря, нам лучше поспешить, мало ли, что могло с ним случиться. Не думаю, что ему все еще требуются стражники, а вот лекарь может пригодиться. Если это так, то я смогу помочь.
-Я решила прогуляться по злачным местам Парижа...- С поразительной беспечностью ответила девушка.- Луис обещал мне все это показать. Он тоже дворянин и мы познакомились с ним сегодня днем, когда я с Чарити, своей горничной, гуляла по берегу Сены... Я недавно приехала в Париж из провинции Пуату, и мне показалось здесь все ужасно скучным...
Если ему потребуется лекарь, я и сама могу ему помочь, я умею лечить людей...
Девушка беспечно болтала, шагая с молодым человеком по темным улицам и осторожно и аккуратно обходя лужи с нечистотами и грязь, которой здесь было на удивление много...

Действительно, почему девушка назвала цыганское имя? Ответ прост. Если бы этот человек оказался инквизитором или работающим на отцов-экзекуторов, девушку спасли бы ее ноги, можно сказать достаточно быстрые ноги... Да, конечно она могла нарваться по дороге на еще одну компанию, промышлявшую чужим добром, но все лучше нежили пыточные застенки Инквизиции.
Про злачные места Парижа, лично Мелисса придерживалась совершенно иного мнения. Ведь там, по мнению девушки можно было увидеть уморительно-весёлую пьяную драку. Попить удивительно напитка: разбавленного соком и пивом вина, которое будет стоить (если отличать от настоящего, хорошего вина) просто смешные деньги. А потом, и послушать песню барда, менестреля,  услышать одну из тех песен, которые при ней, приличной девушке из аристократического общества, если бы она находилась в замке, никто не позволил бы петь. Об этом Мелисса Антика и решила немедленно сообщить своему спутнику в сутане.
-Не согласна с вами, месье, - улыбнувшись, проговорила златовласая красавица, блеснув на Имбера своими зелеными, словно весенняя трава глазами.- Я с удовольствием бы побывала в этих местах... На драки было бы посмотреть более чем весело, вино такое я бы попробовала, да и бард может спеть что-то любопытное. Мне, например, очень интересно, что происходит в эту пресловутую первую брачную ночь, а барды вроде такие вещи раскрывают...
Последние слова девушка протянула тем мечтательным голосом, девушки которая может и догадывается о том, что такое «плотские утехи», но ровно настолько чтобы было интересно узнать об этом побольше, чем те три слова что она вытянула из горничной.
Они шли с Имбером по улице, которая, наверное, была одной из самых грязных улочек Парижа. Хотелось бы, во всяком случае, думать, что это и в самом деле так... Потому что лично Мелисса не хотела жить в городе, который так ужасающе грязен.
Но спутник девушки, Имбер уже задал вопрос, на другую, врачебную тему. Если честно, это было любимой темой Антики и она едва не начала длинный монолог, посвященный превосходству одной лечебной травки перед другой, и сумела, сдержавшись, сказать лишь:
-Да... Но это тайна в наше время, ведь я не монахиня. Занимаюсь этим с детства. Завидую мужчинам, родись я мужчиной, то стала бы лекарям и, наверное, даже известным...

- Ох, мадемуазель, если бы эти охальники хоть что-то информативное пели! Боюсь, вам понадобится толмач! - высказал свое мнение молодой священник насчет песен бардов на эти самые темы. Относительно интимных дел и первой брачной ночи...
Мысли девушки на этот счет заканчивались представлением о конях и коровах, то есть всего того, что ее любопытные глаза успевали увидеть в деревне. Да еще слова пожилой няни, которая как-то обмолвилась, что в брачную ночь девушке надлежит быть покорной, и соглашаться на все что будет делать с ней ее муж и господин, ну еще то, что как-то ее подружка сказала, что мужчины делают с женщинами нечто вроде того, что делают коровы и лошади...
Такие бедные познания естественно разжигали в девушке любопытство. Нет, ей вовсе не хотелось познать это, просто хотелось побольше знать о том, что происходит между людьми ночью, чтобы быть больше подготовленной к любви, ведь уже в этом году она скорее всего выйдет замуж.
-Может быть вы, как священник, немного просветите меня, что конкретно происходит тогда... В первую брачную ночь. А то я почти ничего толком не знаю. Все что я поняла, это то, что муж и жена занимаются точно тем, что делают коровы с быками и то, что я должна быть полностью покорна.- Наивно хлопая длиннющими ресницами, проговорила молодая девушка, шагая по дороге вместе с Имбером.
Трактир, о котором говорил Имбер, манил девушку своей запретностью, и ей было интересно попасть туда, узнать то, отчего высокорожденных дев тщательно ограждали. Но Антика не на секунду не забывала о Луисе, с которым сейчас могло происходить что-то плохое, девушка надеялась, что грабители не захотят взять кроме его кошелька еще и его жизнь. Правда, еще больше мадмуазель де Лавальер хотела, чтобы молодой человек сумел себя защитить, и с ним бы не случилось вообще ничего плохого...
-Вот как... Да мы с вами коллеги!.. Но знаменитым лекарем вам становиться не стоит... Эти кровопускатели толком ничего не умеют, разве что окончательно уморить больного им под силу. Настоящих же врачей все больше в факелы превращают.
-Да, я согласна с вами... - Печально вздохнула девушка, кивнув для пущей убедительности- [b]Инквизиторы сжигают лекарей и превознашают Волю Божью, словно Бог не хотел бы, чтобы кто-то спасал от хворей его детей... Ох, Боюсь, что меня ждет костер, если кто-то узнает, скольким я помогала...[/b]
Молодые люди, занятые беседой и обходом луж, а также особо больших скопления грязи, сами не заметили, как дошли до трактира. Шум голосов заинтересовал девушку. Имбер же приветственно протянув руку, сказал, что это и есть тот самый трактир, к которому они шли...
Девушка с интересом оглядела это помещение. Молодой священник открыл дверь, перед девушкой и слегка посторонившись, уступил даме дорогу. Девушка одарила молодого человека очаровательной улыбкой, которая наверняка заставила его смутиться и прошла в помещение трактира...

---Таверна.

---Таверна

Имбер об руку с Антикой вышел на улицу. Город на рассвете выглядел совсем не так, как ночью. Чище он, разумеется, не стал, даже наоборот. Но определенная мрачноватая романтика во всех этих лужах среди тумана была. К тому же, священник очень любил утреннее небо, так что настроение его, было упавшее, вновь вернулось на допустимый уровень.
- Ну что, где же нужная нам улица? Вы помните дорогу?
Казалось, что девушка растеряна.
Хотелось бы, чтобы поиски загадочного Луиса не вылились в долгие блуждания до рассвета.
Имбер собирался до полудня расстаться с, так сказать, контрабандой и отправится к настоятелю собора. Лично они знакомы не были, но Имбер слышал, что священник проницателен до удивительного, да еще и связан с инквизицией, но выбирать не приходилось. Иначе его поездка в Париж теряла всякий смысл и выглядела еще подозрительней.
Чорт, надо было дождаться кого-то из связных, а не кататься самому. С другой стороны... А, хоть развеялся. Проклятая единственная и всеблагая с ее мессами совершенно меня вымотала.
Имбер вопросительно посмотрел на девушку.

После недолгих плутаний по латинскому кварталу молодые люди вышли к нужному закутку.
-Платок здесь... но Луиса, моего знакомого тут нет... Вы можете распознать, была ли здесь драка? Некоторые люди это умеют... Или... Нет, крови вроде не видно... Его же не убили, правда?
Имбер внимательно осмотрел место действия. Самый обычный переулок, грязный и темный. Следов крови действительно не было, но это еще ни о чем не говорило. Но и другие, более красноречивые признаки отсутствовали.
- Если бы он был убит или ранен, в этой грязи остался бы след от тела. А тут ничего подобного, так что он ушел сам. Думаю, с ним все в порядке.
Имбер еще поозирался, но ничего крамольного не заметил. Следовало вести девушку домой, здесь делать было нечего.
- Вы можете спокойно отправляться домой. Показывайте дорогу.
Имбер ободряюще улыбнулся девушке. В самом деле, беспокоиться было не о чем. Драка, видимо, так и не состоялась. Возможно, Луис просто последовал примеру своей спутницы и сбежал.
- И взгляните на небо, Антика.
Перед рассветом небо было яркого, глубокого синего цвета с почти черными полосами облаков. В сочетании с тишиной города действительно красиво.
Сдается мне, что ничего более красивого, чем этот мир, я не увижу.... Логично, о да.
Имбер опустил голову, скрывая смех.

Имбер отвел перевел взгляд на девушку, и с удивлением обнаружил на ее хорошеньком лице румянец. Тут он осознал, еа кого они со стороны похожи и смутился сам. Пожав плечами и улыбнувшись, проговорил
- Совсем забыл, ведь вам нужно спешить. Простите... Так где же ваш дом?
Ко всему прочему, приближалось время его встречи с одним из Совершенных катаров, которому ему следовало отдать книги и деньги из Каркассона. Нужно было торопиться.
Заметив, что девушка ежится на ветру, имбер накинул ей на плечи свой плащ.
- Возьмите. Иначе вы точно простудитесь. Ну а теперь показывайте дорогу, надеюсь, теперь мы не заблудимся!
Священник улыбнулся девушке и кивнул на выход из переулка.
Это утро живо напоминало ему Тулузу, хоть там и теплее на рассвете, но тишина та же, почти такое же высокое небо. Не хватало только приятелей тех лет. Впрочем, можно было вспомнить и Сорбонну со студенческими гулянками, которые заканчивались в этот же час. И чаще приходилось видеть мостовую с уда меньшей высоты - редко кто встречал утро в вертикальном положении. Сейчас имбер даже порой жалел, что оставил теологический факультет. Что бы он там ни думал о преподавателях и их предмете, а ностальгия по студенческой жизни его порой мучила. Все-таки, это было действительно веселое время, а на молодом человеке не лежало никакой ответственности. Разве что за себя самого он должен был отвечать. Теперь же дела обстояли совершенно иначе. Впрочем, о своем выборе Имбер еще ни разу не пожалел.